АЛЕКСАНДР ПЯТИГОРСКИЙ
ИЗБРАННЫЕ СТАТЬИ ПО ИНДОЛОГИИ И БУДДОЛОГИИ
О КАТЕГОРИЯХ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ1
0.1. Лингвистическая психология имеет своим предметом текст поведения, т.е. поведение, рассматриваемое в его возможности быть каким бы то ни было способом зафиксированным. (Текст в смысле уже зафиксированного поведения, обозначенный как текст В явится частным случаем текста поведения, обозначенного как текст А). Выражаясь в терминах общей семиотики (Morris, 1938), предметом лингвистической психологии окажется вся прагматическая область, в свою очередь рассматриваемая семиотически, т.е. в ее синтактическом, семантическом и прагматическом аспектах.
0.2. Поведение рассматривается на конкретном уровне данной живой системы (living system, J. G. Miller, 1961). Живой системой называется объект, для которого рассматриваемая разновидность поведения возможна и значима как для субъекта поведения. Это может быть пояснено таблицей, ячейки которой показывают возможность и значимость пяти разновидностей поведения на четырех уровнях живой системы.
0.3. Поведение рассматривается в определенном временно́м плане. В пределах рассматриваемой части текста поведения какая бы то ни было временная характеристика может либо иметь значение (хронический план), либо не иметь значение (ахронический план). Описание должно проводиться последовательно в двух этих планах. (Синхронное рассмотрение, очевидно, будет относиться все-таки к хроническому плану, поскольку оно, отвлекаясь, преобразует временные изменения в пространственные различия, предполагая при этом первые существующими.)
Разновидность поведения
| Уровень живой системы | артикуляция | речь | пение | сигнализация по Морзе | рисование |
| Язык, ротовая область | ++ | – – | – – | – – | – – |
| Человек | – – | ++ | ++ | +– | ++ |
| Микросоциум | – – | +– | – – | ++ | – – |
| Социум | – – | +– | – – | +– | – – |
1.0. Все тексты А даны в наблюдении, эмпирически как наборы различных элементов (действий), различным образом расположенных во времени относительно друг друга. На основании общности признаков тексты А объединяются в типы поведения. Типология зависит от системы оценок признаков, предложенных тем или иным исследователем. Представляется, что можно выделить ряд самых общих критериев типа.
1.1. Тексты А могут отличаться по наличию или отсутствию одного или нескольких элементов. Выбор элементов определяется и членимостью текста, в свою очередь зависящей от размера текста, т.е. от подробности описания поведения на данном уровне в данных условиях. Говоря иными словами, различие будет состоять в наблюдаемых изменениях состояния данной живой системы.
1.2. В оценке типа может иметь значение и то, входят ли в набор элементов текста А действия, заключающиеся в создании текста В данного или другого акта поведения, своего или чужого, настоящего, прошедшего или будущего поведения. С другой стороны, каждый элемент типа может быть оценен по признаку, относится ли он к тексту А, тексту В текста А, либо к тому или иному порядку описания внутри текста В текста А. (В В условно включен и мыслительный текст.) В этом смысле, говоря об А, мы имеем дело с категорией порядка поведения, которому в В соответствует порядок описания. Переходу описания с одного порядка на другой всегда соответствует какой-то описанный, акт текстового поведения (А. Пятигорский, 1962), называемый преобразователь порядка описания, по отношению к которому все акты поведения, лежащие внутри следующего за ним описания, будут внетекстовыми. Очевидно, что оценка и сопоставление типов возможны только на уровне одного и того же порядка описания (и, соответственно, — поведения).
1.3. Время может входить в критерий типа в абстрактно-хроническом плане, т.е. когда при рассмотрении поведения имеет значение, происходило ли данное действие до, после или одновременно с другим (что обозначается, соответственно, знаками: –, +, 0), либо в хронометрическом плане, т.е. когда имеет значение длительность текста или его отдельных элементов.
2.0. В лингвистической психологии поведению противопоставлена категория связи. Тип поведения предполагает временно́е отношение актов, действий; связь – это сумма обстоятельств, условия и действий, относительно которых предполагается, что все то время, в течение которого происходит (т.е. изменяется!) поведение, они остаются неизменными. Это ясно видно на примере порядков описания в тексте В. В начале «Евгения Онегина» вся часть текста до слов «Так думал молодой повеса..» содержит изменение поведения, в течение которого процесс «думанья» героя предполагается неизменным, т.е. относительно каждой фразы, каждого слова в этих строках можно сказать, что они находятся внутри действия «думал».
2.1. Связь это то, что всегда будет являться тем, чем обусловливается различие между двумя одинаковыми актами поведения, основным источником разнообразия в поведении. Одинаковые, сходные или сопоставимые друг с другом последовательности актов поведения будут противопоставлены связи как тип поведения – месту, в котором это поведение реализуется, как типологическое единство – топологическому разнообразию.
2.2. В общем случае тип поведения независим от топоса. Применительно к тексту В это будет означать следующее: как текст, взятый в целом, так и фрагмент текста не могут быть однозначно истолкованы в смысле одного конкретного порядка описания, порядка поведения, т.е. в смысле связи, в которой создавался весь текст, поскольку она не нашла в нем своего описания. Так фраза «Когда же черт возьмет тебя?», будучи вырванной из текста, не может указывать не на порядок описания (в данном случае на четвертый), ни на преобразовательные описания (в данном случае: «И молча думать про себя…»). Применительно к А это означает, что наблюдаемый акт или последовательность актов поведения не могут быть однозначно истолкованы в смысле одной конкретной связи. Так, взятые сами по себе такие действия, как преломление хлеба, едение жареных зерен или пахтание масла не могут указывать на соответствующие разновидности культовой связи (здесь, соответственно: христианство, тантризм, ведийская религия), поскольку они могут выступать и в других связях.
2.3. То, что в В выступает как преобразователь описания, являясь актом или последовательностью актов текстового поведения в смысле создания конкретной разновидности текста (как, например, в приведенном отрывке из «Онегина»: «Так думал», «И молча думать про себя», или в случае с телефонным разговором: «позвонил», «набрал номер», «взял трубку»), в тексте А выступает как акт или последовательность актов поведения, специфических для конкретной разновидности связи в смысле установления или воспроизведения последней. Такие акты или их последовательности мы условно называем специфическим для данной разновидности связи поведением или просто специфическим поведением. Это поведение отграничивает и во времени одни акты неспецифического поведения от других, т.е. не только воспроизводит разнообразие поведения взятого одновременно, пространственно, но и членит процесс поведения, рассматриваемого как последовательность изменений состояний системы взаимодействия «субъект — объект».
2.4. В этом смысле специфическому поведению, как относящемуся к связи, будет противостоять в поведении, реализуемом внутри этой связи, так называемое маркированное поведение, которое как психологическая абстракция относится к совсем иному уровню, нежели специфическое поведение. Последнее существует как нечто абсолютное, существующее само по себе, поскольку существует связь. Первое обнимает те черты в рассматриваемом типе поведения, относительно которых можно с большей степенью вероятности предположить, что они указывают на данную конкретную разновидность связи, нежели на какую-либо иную. И наоборот, при наличии ряда типов поведения мы назовем маркированным тот тип, о котором можно с большей степенью вероятности сказать, что он реализуется внутри данной связи, нежели о других рассматриваемых типах. (В то же время мы можем и сравнивать две разновидности связи с той точки зрения, насколько сильно маркировано поведение, реализуемое внутри каждой из них, и в этом смысле можно говорить о данной связи как о связи, поведение которой более маркировано, чем поведение другой.)
2.5. Поскольку преобразователю текста В и А соответствует специфическое поведение, мы можем себе представить поведение не только как последовательность различных актов неспецифического поведения, отграничиваемого от другой последовательности специфическим поведением, но и как последовательность, расчленяемую и внутри себя актами специфического поведения. Таким образом и в тексте А становится возможным говорить о порядке связи, соответствующим порядку описания В.
Попытаемся теперь разъяснить это несколько иным образом. Мы предполагаем, что всякий тип поведения может оказаться в топосе всякой связи. Предположив обратное, мы лишил бы реального смысла противопоставление «тип поведения – топос связи». Равным образом мы можем сказать, что, каково бы ни было описанное в тексте В поведение, ему может предшествовать любой преобразователь описания. Но при этом очевидно, что если речь идет о непосредственно предшествующем (в смысле номера порядка) преобразователе описания, то такое утверждение будет заведомо ошибочным. Возьмем такой пример. Текст: «Услышав обращенный к нему вопрос, он сказал: Простите меня, пожалуйста, но я не могу вам ответить, ибо я – глухонемой и вообще много лет тому назад умер» будет явной бессмыслицей с точки зрения непосредственного предшествующего прямой речи преобразователя описания («услышал… сказал»). Но всегда можно как бы «подобрать» такой преобразователь описания, который сделает любое последующее описание реальным и с точки зрения непосредственно предшествующего преобразователя. Таким «подобранным» преобразователем могли бы быть слова: «во сне», «уже погрузившись окончательно в бредовой состояние», и многие другие. Разумеется, что такой преобразователь может лежать и вне текста В, выступая как акт специфического поведения, преобразующей порядок связи.
Из вышеизложенного следует, что: а) противопоставление «поведение — связь» имеет смысл только относительно данной конкретной связи данного порядка, б) понятие маркированности поведения имеет смысл только относительно данной конкретной связи, по отношению к которой все последующие акты специфического поведения выступают как акты неспецифического поведения, в) все оценочные характеристики поведения (такие, например, как «правильность», «эффективность», «нормальность» и т.д.) всегда лежат за пределами поведения и относятся к сфере той конкретной связи, которая избрана исследователем в качестве предмета изучения.
3. С точки зрения истории психологии интересным является тот факт, что вполне осознанное и четкое противопоставление действия связи было впервые описано в философских частях древнеиндийского эпического комплекса Махабхарата, в частности в Бхагавадгите (II, III, IV, XVIII, 26).